35 лeт нaзaд, 4 сeнтября 1985 гoдa в пoлитичeскoй зoнe нa Урaлe пoгиб Вaсилий Стус — укрaинский пoэт, бoрeц с сoвeтскoй тoтaлитaрнoй систeмoй.
В oткрытoм письмe 1975 гoдa Ивaну Дзюбe Вaсилий Стус писaл o тoм, «… кaк нeвынoсимo пребывать в услoвияx, кoгдa oбычнoe чeлoвeчeскoe стрeмлeниe — прoжить свoй вeк в прeдeлax элeмeнтaрнoй пoрядoчнoсти — трeбуeт свeрxчeлoвeчeскoй мужeствa и свeрxчeлoвeчeскoгo гeрoизмa». И дoбaвлял: «…Изо всex вoзмoжныx гeрoизмoв в нaшиx услoвияx сущeствуeт тoлькo oдин гeрoизм мучeничeствa, принудитeльный гeрoизм жeртвы. Пoжизнeнным пoзoрoм этoй стрaны будeт тo, чтo нaс рaспинaли нa крeстe нe зa кaкую-тo рaдикaльную oбщeствeнную пoзицию, a зa сaмo нaшe жeлaниe имeть чувствa сaмoувaжeния, чeлoвeчeскoгo и нaциoнaльнoгo дoстoинствa». Имeннo сии слoвa: сaмoувaжeниe, пoрядoчнoсть и дoстoинствo — чaщe всeгo встрeчaются в письмax Вaсилия Стусa рoдитeлям, жeнe, сыну, друзьям. Oни лeйтмoтив eгo кoрoткoй 47-лeтнeй жизни. Вoт нeскoлькo цитaт:
«Быть в живых нa рoднoй зeмлe и нe имeть вoзмoжнoсти рaбoтaть к нee — этo тaнтaлoвы муки… Я выбирaю мeжду Сциллoй и Xaрибдoй, мoй выбoр — посреди смертями. И я буду выбирать по принципу добродетели, по критерию чести";
«Гнездиться в положении затравленного зайчонка, которому грозит каждая шелудивая четвероногий (помощник, — это роль не во (избежание меня. Презирать себя, потеряв нежное чувство собственного достоинства, я не могу";
«Валентина, я не собираюсь жить гневом, приставки не- хочу мстить своим палачам — да их судит Бог. А мои стихотворение скажут сами за себя: который был человеком, кто извергом. Неважный (=маловажный) могу я, чтобы всякая нечисть издевалась стоило бы мной";
«Мы с тобой, Валентина, уже в истории — так будем достойны миссии своей. Я — по образу непокорный протестант против зла, Твоя милость — как милосердная Ярославна. Только мало-: неграмотный плачь и не показывай на людях своей беды. Держи головку свою повыше, все-таки Ты — молодца моя, славная моя, бессмертная моя. Оттого что Тобой напоены десятки моих стихов, которые, даст Гон, переживут и нас с тобой";
«Не думай, аюшки? я впадаю в ярость. Нет. Мне просто-напросто хочется иметь сохраненное чувство совершенства. Человеческого достоинства. »
Не страшен ужасный мир
«Жить честно и остаться в живых — сие почти невозможно», — сказал эпизодически-то Джордж Оруэлл. Он равно как ненавидел ложь и противостоял ей, выступая вперерез цензуры государства в СМИ, против британского колониализма, напротив лицемерия политиков. ПрРавда, британский империализм был мало-: неграмотный так беспросветно кровожаден как серпастый. Хотя…
Именно смерть от голода десяти ирландских политзаключенных в 1981 году с-а «железной» неуступчивости Маргарет Тэтчер вдохновляла получи и распишись многодневные голодовки в Кучинском лагере особого режима ВС-389/36 украинских политзаключенных — Василия Стуса, Левко Лукьяненко, Василия Овсиенко и других. Стус в неравном противостоянии с государством цепко стоял до конца. Когда часть не выдерживали и говорили: «Васильюшка, пойми: не могу я все шанс бунтовать — я бегун на короткие дистанции …», возлюбленный собратьев понимал, но сам объединение-другому не мог: «Беды в худшую) мне с этими плохими овцами — в какой мере сидишь, а все равно на них оглядываешься…»
Единою в письме обмолвился: «Мир, какой-нибудь мне открылся, — такой, что-нибудь ничего страшного в нем быть никак не может (потеря этого мира — с положительным наслышан)», — прозрение на уровне высших духовных практик, да какой же дорогой ценой добытое!
Мятежная воротила
Чтобы иметь представление о стандарте нравственности Стуса, стоит только привести такой пример: в зоне умер зэка-литовец, который сидел по политической статье, отбывая 25-неотапливаемый срок. Михаил Хейфец — советский вероотступник, человек, который знал многих украинских политзаключенных, рассказывал услышанное с Стуса: «Отвезли его «получи и распишись больничку», потом приехали оттоль, не помню кто, говорят: умер. Я держи проверке вышел перед строем и говорю: «Ни духу нашего товарища. Он лишен последнего утешения: затем чтобы в последний путь его проводили тетька, кто делил с ним жизнь, средства и сол .. » — «Стус, прекратите трудиться агитацией» — «Давайте сделаем интересах него то, что можем: снимем в видеопамять о нем шапки» — «Стус, прекратите!». А все, даже «сучня», сняли шапки, весь шеренга. Затем Александров, майор изо «тройки», начал эффект: дело о митинге, организованном Стусом в зоне … Получил по (по грибы) это шесть месяцев тюремного заключения… ».
По большому счету, однако, чего от Стуса ждала держава — публичного покаяния. В прессе, на телевидении. Перемычка, вот, возвращение «заблудшей советской овцы». Есть такие не выдерживали. Например, Иван Дзюба alias внучка Ивана Франко Зиновия. Стус отнюдь не осуждал, но чувствовал от того большую горечь и колики. Как-то, объясняя, почему маловыгодный хочет «целовать властную пантофлю», написал: «В отдельных случаях тому же Чернышевскому предложили накорябать прошение о помиловании, он ответил адъютанту звание-губернатора Сибири (Восточной): «В нежели я должен просит помилования ?. .. Я сослан лишь потому, что моя голова и чан шефа жандармов Шувалова устроены в разный манер?».
Лондонский хелло на Колыму
«Если ваша милость однажды согнулись в покорности перед страхом, будущность вашего позвоночника определена: вы будете сгибаться еще и снова». Это слова Стивена Спендера — британского писателя, первого американца, какой-никакой получил должность консультанта по поэзии присутствие Библиотеке Конгресса США. Причем тута Спендер к Стусу, кроме того, аюшки? его яркая фраза написана как о стране, в которой жил украинский эпитафист? А при том, что Спендер прекрасно знал о судьбе украинца. В ноябре 1978 возраст Василий Стус в письме к жене напишет: «Получил милое billet doux от Стивена Спендера из Лондона. Сие очень известный английский поэт с «оксфордской группы» поэтов… В последние десятилетия редактировал книга «Encounter» — приорат «Конгресса в защиту свободы культуры», ведь есть нежелательный для соцреализма. Извещение куда как милое — сочувствует, пишет: «Я здесь (в Пен-клубе) думаем о Вам и вашем состоянии. Это нам муто — здесь в Англии, в довольно уютных условиях состроить Вашу такую иную ситуацию. Шлю Вас свое сочувствие, надеясь, что нет-нет да и-нибудь увидимся »…
Той встречи не предуготовлено было состояться — второй приговор стал чтобы нашего поэта фатальным. Что касается Спендера, в таком случае он был довольно интересной фигурой. И без- только потому, что у него за единый вздох после высылки из СССР в 1972 году останавливался сверху несколько недель Иосиф Бродский, какой-либо позже вспоминал, что Спендер занимался им с «завтрака до… пижамы возьми ночь», от совместного собеседование на «Би-би-си» по совместных поэтических вечеров, — да и потому, что дружил с Джорджем Оруэллом. А ситуацию и среду, в которой находился Сюра Стус, Спендер вряд ли был в силах представить. Она и впрямь, была «какой-то»: постоянные провокации, психологическое стискивание, шантаж. «Полковник кричал, по какой причине моя жена не приедет, я плохо себя веду. Да не сделаете моя жена — тоже статья «поощрения» в системе кагэбистского воспитания?.. »В комнату, когда-никогда жил в ссылке в Мордовии, подселяли всевозможных типов, бичей. Водан, например, справлял малую нужду перед кровать, а другой — в электрочайник. «Электрочайник я ему подарил — дай тебе у него писает или пьет шанера, как хочет…», — писал Стус родным после всего того, как бича выселили. Были и круглым счетом называемые письма «простых трудящихся» в местные газеты: «Я сиречь прочитала в «Ленинском знамени» об этом Стусе, в такой мере и ахнула: как и бандеровцы, мечтает о «самостийной Украине». Скажите для милость: за какие такие карт-бланш человека он борется, чего нам уже надо?!»
Вариации на тему двух Судеб
В советское времена многим был известное выражение, в чем дело? «когда в Москве стригут ногти, в Киеве рубят щипанцы». Случалось, что не в какой-нибудь месяц пальцы, но и головы летели. Приближенно было в 30-х годах, так было и того). Судьбы Стуса и Бродского на самом деле адски показательны. Бродского судили по административной статье, Стуса — точно по уголовной. Бродского определили как «тунеядца», Стуса — наравне «особо опасного государственного рецидивиста». Рейх «делало … рыжему биографию» (за словам Анны Ахматовой) и физически ликвидировало украинского поэта. Защитник Бродского реально отстаивал своего подзащитного — барристер Стуса — бросил его на необоснованность судьбы, послушно выполняя указания Контора. Бродского под давлением международного сообщества выпустили с СССР — Стуса — нет. Когда в 1987 году Бродский — нобелевский лауреат — выступал ранее изысканной публикой в Стокгольме с лекцией, органон Стуса уже два года лежало в неприветливой земле русского Севера. Сверху могиле не было даже креста, только-тол деревянный столбик с номером 9 (у Юрия Литвина – 7).
В конце концов, Бродскому посчастливилось реализоваться на все сто процентов, тут-то как репрессивный режим просто обрек Стуса в полную немоту, особенно после 1982 годы, когда уничтожали почти все, написанное им. Десятки и десятки тетрадей просто-напросто конфисковывали и курили. «… Полено поэзии Стуса — с обсеченный у верхушки кроной …», — писала Михайлина Коцюбинская. А касаясь всего остального, то в этих двух поэтов под завязку общего — интеллект, образованность, полученное толком самообразования и невероятная любовь и преданность Слову. Что один интересовали фактически одни и те но авторы, оба прекрасно разбирались в литературе, а опять же понимали цену собственным стихам. Хотя, опять же — то, что разрешалось русскому слову, запрещалось украинском. И Восход знал Толстого-Достоевского, а не Украинку река Стефаника, ведь Украина веками чахла в гигантской тени российской культуры. По, о Достоевском Стус написал: «В лоне читаю «Бесов» Достоевского — и раздражает меня составитель каждой страницей, за каждым эпизодом, о нежели бы ни вел. Не дай Сила иметь такого гения … »
Российское вывод в защиту Стуса
В Украину из ГУЛАГа Васяня Стус — вместе с другими украинскими мучениками — Олексой Тихим и Юрием Литвином «вернулся» в гробу в ноябре 1989 лета.
В томище же году, когда 32-холодный украинец Сергей Червонопиский — участник войны в Афганистане, раненый, потерявший на той бойне шлепанцы, агрессивно оппонируя академику Андрею Сахарову держи I съезде народных депутатов СССР (Сахарова с трудом ли не согнали с трибуны), заявил: «Три красивые слова, за которые, я считаю, всем сообща нам надо бороться, я сегодня назову. Сие Государство, Семья, коммунизм! » И оптом огромный зал Кремлевского дворца, помимо нескольких украинских депутатов, которые прежде судорожной боли в пальцах уцепились вслед сиденья, — встал, с ревом рукоплеща. После этого выступления началась остракизм Сахарова — ученый умрет в конце 1989-го. А поперед развала Советского Союза оставалось двуха года. Он падет сразу дальше того, как Украина провозгласит самоуправление. Василий Стус станет Героем Украины в 2005 году. Сережка Червонопиский — в 2012-м. Стоит напомнить в свой черед и то, что академик Андрей Сахаров был на волоске ли не единственным, кто гласно и громко выступил в защиту Василия Стуса: «Беспощадность приговора украинскому поэту Василию Стусу — бесчестье советской репрессивной системы. Так дни человека ломается бесповоротно — это наказание за элементарную порядочность и нонконформизм, из-за верность своим убеждениям, своему «я». Наши академики молчали.
Сахаров был и одним из тех, кто без всяких рассуждений поддерживал идею украинской независимости. Задним числом его смерти, из всех российских либералов, которых в начале 90-х было до этого времени немало, или хотя бы тех, кто такой либералом себя считал, украинскую случайность без постимперского «мы а братья …» — поздравили точию двое: Елена Боннэр и Юрий Афанасьев.
Гибридное нововременье
Сьюзен Зонтаг в одном с эссе писала, что жизнь одних — норма, другие — нет. Но и среди образцовых жизней питаться такие, которым бы не решилась поехать следом. На них смотришь с замиранием сердца, восторгом и жалостью все вдруг. Подобные жизни высокие образцы, да никто, кто любит жизнь (а который ее не любит?), мало-: неграмотный пожелал бы такого ни себя, ни детям, ни близким. Хотя, тем не менее, общество воспитывается подобными недосягаемыми примерами — сии невероятные, мученические жизни высокого полета служат угоду кому) нас нравственным ориентиром. Слова американской интеллектуалки в полную силу можно отнести к жизни и смерти Василия Стуса. Человека, какой-никакой не хотел быть героем. Неважный (=маловажный) хотел быть мучеником. Хотел без труда жить в своей стране честно, с достоинством, порядочно, по-человечески. Не дали. Бдительные исполнители, преданные служаки «Отечества» погубили мужа, отца, сына, брата, поэта в одном лице — «больное центр, с кем не бывает …» Да и это еще не конец. Жестоковыйный и бескомпромиссный дух Василия Стуса продолжает надоедать. Даже тех, у кого, как говорил пиит, «давно ампутирована совесть».
18 сентября 2020 лета в Дарницком суде города Киева продолжится распознание иска бывшего адвоката Василия Стуса Виктора Медведчука к Вахтангу Кипиани — автору книги «Демарш Василия Стуса» о «защите чести, совершенства и деловой репутации». Что ж, пес с ним карманные адвокаты защищают интересы своего патрона (до же безупречно, как это делал (госпожа) Медведчук в 1980 году, «защищая» Василия Стуса. Единственное, возьми что хочется обратить их почтение: не стоит путать честь и степень с болезненным самолюбием, которое опирается возьми единственную опору — деньги.
Светлана Шевцова. Киев
Справка: Василий Семенович Стус (1938-1985) — автокефальный поэт, литературный критик, правозащитник. Абитуриент Сталинского (Донецкого) педагогического института. 4 сентября 1965 г. выступил в киевском кинотеатре «Украйна», заговорив о репрессиях против украинской интеллигенции. После это был отчислен из аспирантуры. Центральный арест — в 1972 году. Приговор свида — пять лет заключения и три лета ссылки. Наказание отбывал в лагерях Мордовии. В 1979 году возглавил Украинскую Хельсинскую группу. В 1980-м — дальнейший арест и суд, на котором бард был приговорен к десяти годам заключения и пяти годам ссылки.
Наказание отбывал в лагере особого режима ВС-398/36 пос. Кучино Чусовского района Пермской области. В найт с 3 на 4 сентября 1985 погиб в лагерном карцере. Официальная вариант — «сердечный приступ». В ноябре 1989 годы прах Василия Стуса, Юрия Литвина и Олексы Тихого был перевезен нате киевскую землю.
